Папа Леша. Сайт. Раньше

Злыдень (Евгений Латышев).

Папа Леша, Хоббит и Злыдень составляли триединое дружество.

"Потом в нашу жизнь не просто вошел, а ворвался Женька «Злыдень» Латышев и тут же ответил на вопрос – «Третьим будешь?» положительно. С тех пор нас стало трое. Трое по жизни, по кайфу, по поэзии, по любви, по смерти... Потому,что нас всегда было трое – спина к спине, навсегда. Когда ушел Рыжий, Лешка стал называть меня «моя третья половина». Теперь я без двух третей. Очень больно. Мы никогда не делали из дружбы патетического культа. Наоборот, стебались друг над другом, посвящали друг дружке стишки самого нелицеприятного содержания, давали друг другу прикольные прозвища – «Попка Ляжка», «Хоббисаттва», «Злыпиздень», но когда доходило до дела – любой, кто залупался на одного из нас, тут же получал еще двоих противников – не только в драке, но и в любом споре, разборке, конфликте…" - пишет об этой дружбе Хоббит.

Воспоминания о

ПЕСЕНКА ДЛЯ ПАПКИ ЛЕШКИ

Злыдень (Евгений Латышев), 1990 год.

Папка зеленого шелка
С развязанными шнурками
Содержит мои документы,
Точнее которых нет.
Ложка морковного супа,
Сбираясь по нитке в камень,
Оставит экспертам крылья,
Откроет все поры мне.

Лапка свободной пешки
Толкнет из шеренги в клетку,
Где я разойдусь по дыркам -
Мне будет везде пора.
Не скинув парчовой шубы,
Я кану с подарком в лето,
Где к нашим с подругой шуткам
Приколется Дед Жара.

Палка в двух метрах клеша,
Где нам не должно быть тесно.
Потом по штанине кверху,
Где прячется дохлый еж.
Скользнем сквозь иголки лежа
И дальше по ходу текста
Строку от конца к началу
Протрем, удалив пиздеж.

Бабка прогнулась лежа
И тут ей впервые что-то,
Вполне обойдясь без пола,
Заправило как мужик...
Юла завернулась круто -
Буквально с полоборота
И на боевой спирали
Скипнула из храма лжи.
А попке приснилась ляжка
Вороны в павлиньей петле,
Контроль, пропитавший перья
И вот он завис с утра
На пиках, баянах, тяжках
В аморфном резьбовом пекле,
На входе в метро поглубже,
Пока не срослась дыра.

Кабель, чтоб гнали лажу
Шипами покрыт как роза.
Шипит, чтоб скорее начал,
А то назревает бунт.
Сейчас вас классично вмажет
Скабрезный артист Неврозов.
Врубись в его передачу -
Шестьсотшестьдесятшесть секунд !
===

Спасибо за найденный текст песни Андрею (Дрону) Полярному. Песня ЗлыднЯ (ударение на последний слог) посвящена Папе Леше. Злыдень был одним из ближайших друзей Папы Леши, и тот очень высоко оценивал его творчество. Злыдень умер 10 февраля 1997 года на квартире Ильи "Пробирочного" Колоскова от пневмонии. До последнего своего часа он говорил, что очень хочет жить.

Тексты песен Злыдня можно прочитать здесь: http://trest.newmail.ru/muza.htm или здесь: http://www.hippy.ru/right/zlyden/index.htm

Оцифрованную аудиокассету Злыдня с записью 1) Студия 88, 2) 13 августа 1988 можно скачать здесь: http://files.rockmp3.ru/download.php?id=7D79CBE61 или здесь:

Журнал «Юность», март 1992 года:

В декабре, оценивая общее состояние дел в нашем рок-департаменте, я вскользь упомянул имя Е. ЛАТЫШЕВА, оговорившись, что это тема для отдельного разговора. Похоже, что время для этого разговора наступило — Евгений эмигрирует в Германию…

Мы, наверное, еще очень долго будем путаться в сетях нашего Нового времени: на какой коэффициент надо помножить ноль, чтобы получить «ускорение»; за что можно стать политзаключенным в 1986 году; кого назначить руководителем комиссии по расследованию злоупотреблений, как не самого злого употребителя; во имя чего, провозгласив гласность, расправляться с людьми, для которых идея свободы — смысл жизни?

Евгений Евгеньевич Латышев, он же Злыдень,— странное даже для совка явление. К 1987 году рок легализовался практически повсеместно. Однако 18-летнему Латышеву путь на сцену был закрыт. По крайней мере в родном Нижнем Новгороде. В 1988-м программы с его участием попадали под особо компетентный контроль. В 1989 году съемочная группа фильма «Так жить нельзя» поймала его в кадр на арбатской мостовой — с гитарой в руках. Тогда же Горьковский обком комсомола предложил ему деньги лишь за то, чтобы он не вышел выступать в одном из концертов. В 1990-м его знали в Москве, Питере, Череповце, Барнауле — не каждый встречный (Боже упаси!), свои. Осенью 1991-го, приехав с последнего фестиваля, он загадал мне загадку: на такси за пятерку через весь город, водка за 10 рублей, настойчивые требования убрать абсентную лексику из текстов, отрубание аппаратуры посреди песни — где и когда? Я назвал Горький-86. Оказалось, Ижевск, несколько дней назад…

Чем же все-таки досадил им этот добрый человек?  

…8 июня 1987 года на концерте «Черного кофе» в горьковском Дворце спорта была устроена облава. Часть металлистов «общипали», а часть увезли в райотдел. Возникла идея демонстрации протеста. Дата — 13 июня. День Города.
Активно контактирующий с металлистами и посвященный в их планы Злыдень с группой товарищей по мере сил координировал возможные действия, ходил с делегацией в горком комсомола (какие надежды возлагались тогда на этих друзей народа!), изготавливал и распространял листовки с призывами за чистоту города…

Шествие состоялось. Четыре сотни металлюг не перевернули ни одной машины и не разбили ни единой витрины, а милиция заранее натренировала гопников и в условленном месте их выпустила.

Через месяц в «Горьковском рабочем» появилась статья «Под знаменами «тяжелого металла». Автор — некто В. Бармин — писал «рок-н-ролд» с одним «л», не видел разницы меж «хардом» и «хэви» и другим не давал увидать, а сверх того облил грязью достаточно много народу (через год состоялось судебное разбирательство о защите чести и достоинства). В одном и том же абзаце смаковался выход Латышева из комсомола и его же якобы желание «встать у руководства комсомолией города». Но не в этом суть. Кого-то выгнали с работы, кого-то исключили откуда только можно. Злыдня же, «идеолога металлизма», отлучили от сцены.

В брошюре же «Криминологи о неформальных молодежных объединениях» (М., «Юридическая литература», 90) кандидат юридических наук Е. О. Маляева провозгласила Е. Латышева — Злыдня «руководителем течения» панков.

Сам же Евгений, помнится, относил себя к хиппи. А знающие люди скажут, что легче найти человека, совмещающего в себе признаки мужского, женского и какого-нибудь неизвестного третьего пола, нежели хиппи-панка-металлиста, в трех лицах единого!

Странный человек Злыдень, даже по совковым понятиям.

Как бы ни принимали его залы, каким романтичным бы ни представлялся ореол изгнанника профанам, тяжесть его-таки взяла свое. Евгений погрузился в «кухонный андеграунд», превращая едва ли не каждый день своей жизни в эпизодический флэтовый сэйшн, изредка записывая свои песни с полуслучайными составами. Кто скажет, сколько сидит таких людей по руинам Союза, скольких звезд мы недосчитались! Макс Лишко и Алексей Бармутов из Москвы, Алексей Молокин из Коврова — вот первые имена, что приходят на ум.

В поэзии Е. Латышев представляется мне наиболее последовательным потомком Башлачева. Но не того Башлачева, который везде — в распевах, в декоративных колокольцах, в каждом городке по кило на рыло. У нас вообще так повелось: если БГ — значит, заумь с четырех сторон света, если д-р Кинчев — анархия, конечно, а если Макар Андреич — то тихая гитарная исповедь под бутылку (у всех поименованных сразу прошу прощения). Любой гений рискует опроститься, попав под вывеску. И тогда должен появиться Злыдень, знающий, что Саш Баш — это не просто гулял Ванюша, рубаха белоснежная да ярмарка на реченьке; это прежде всего овладение словом на уровне магии, высочайшая стихотворческая профессионализация, выявление родственных образов внутри самых разных слов и умение средствами поэзии создавать сногсшибательное, космическое ощущение русского языка. Латышев понимает это и идет дальше. Его слова вообще не имеют основных значений — каждое толкование равноправно. Вспомним «Взгляд спокоен и даже не грозен» из «России». О каком «взгляде» речь? И в том, и в другом случае вы будете правы. Он и живет так же — каждое истолкование, с его точки зрения, имеет право существовать. Так и жил здесь, сколько мог, пока Агрессия Добра не добралась до горла.

Впервые и пока единожды его имя появилось в печати 1 июня 1991 года.

И все-таки еще более странный, чем кажется — сейчас, уже после того, как оно все же появилось, печатаются стихи, в Нижнем потихоньку готовится книга его стихов, а стало быть, нормализуются условия для работы,— он в ФРГ. Со статусом беженца. В поисках Последнего Домашнего Приюта.

Вчитайтесь в эти стихи. Вам наверняка станет ясно, почему даже самые симпатичные Злыдни смертельно опасны для любого режима, не желающего слышать.

Ибо те все равно скажут Слово свое.

Дмитрий КРЮКОВ